Драбблэ.
DENIED!
По мотивам партии EG vs Secret Team, заденаенный скайрас. В матче денай делал не эмбер, а лич, бегающий мимо мида, эмбер побежал за думом, но WHO CARES.
ДрамаДрагонасу страшно.
Драгонас смотрел в глаза собственной гибели, и ушел от нее - голубые перья, белое солнце. Он смотрел в пылающую маску - и теперь эта маска пляшет огнем под когтистыми лапами, вьет свой узор. Драгонас бросается прочь, но огонь следует за ним по пятам, ползет выше, к лихорадочно вздымающейся груди, к ладоням, сжимающим меч и посох. Огонь туманит разум и дымом разъедает плоть.
Драгонасу страшно.
Он летит, не разбирая дороги, над лесом и рекой, он теряет высоту. Кричит, захлебываясь клекотом, забыв человеческую речь. Пурпурное пламя цепью обвило ноги-когти, тянет вниз, отсчитывает оставшиеся ему секунды: такт, такт, такт.
Драгонасу страшно.
Огонь вырастает перед ним стеной и берет в свои обьятья. Драгонас кричит высоко и пронзительно - и стихия опадает, оживает теплой рыжей тенью, золотыми глазами встречает безумные синие, тянет ладонь.
- Тише, ястреб, - мягко произносит дух.
Драгонасу страшно. Из последних сил он размыкает губы и заставляет непослушный язык выговаривать слова.
- Рок... идет.
- Я вижу, ястреб, - склоняет голову дух. Медленно достает меч из ножен - с тихим шелестом пламени по осенней траве. - Не бойся. Я не отдам тебя.
Драгонас выдыхает и закрывает глаза.
- Ты вернешься, - спокойно обещает дух.
И одним движением огненного клинка вспарывает птичье тело.
И, когда Драгонас возвращается, то больше не боится.
HOLY PERSUASION! или И тут из леса выезжает Чен...
В ролях: Чен, толпа, два рандомных крипа.
Кэп умеет убеждать :3
Юмор- А знаешь, я на линию фронта вообще возвращаться не собираюсь, - заявил Эдо, мрачно таращась в помятый шлем. Дха, его верный боевой товарищ, уныло глядя на обломки колдовского посоха, не замедлил с ответом:
- Да пошли они Рошану под хвост все.
- Засранцы чертовы, - поддержал его Эдо. - Сами нихрена не делают, разъезжают тут на своих клячах. Ры-ыцари.
- Если б разъезжали, - фыркнул Дха. Устало стянул с головы капюшон, и мерцание его синих глаз тут же поблекло при свете дня. - Дождешься их. Командиры легиона, тоже мне нашлись.
Ярость, как казалось обоим, была вполне обоснована: буквально парой часов ранее их отряд был начисто сметен вражеским, под предводительством очередного, не менее вражеского, недорыцаря. Эти почему-то догадывались сопровождать свои армии, хоть и были гнусными приспешниками тьмы.
Вообще, Дха давно считал, что на темной стороне трава зеленее, и паек слаще.
Как бы там ни было, они с Эдо еле успели сбежать. Дезертиры - да! Зато живые. Сидят на теплой травке, умылись, раны подлечили. Не фонтан живой воды, конечно, но хоть кровью не истекают.
- На коней-то жлобятся, - буркнул Эдо, развивая тему. - Посошки свои собирают.
- Ры-ыцари, - повторил Дха, вкладывая в это слово все презрение простого солдата.
- Хрен там, рыцари! - все больше распалялся его товарищ. - Нет, бородач с кувалдой может и рыцарь. А остальные? Ты этого, с ведром рогатым на голове, видал? Какой из него, к темени, рыцарь? Бандюга, а не рыцарь!
- Не-не-не, - замотал головой Дха. - Ведроголового брось, он хотя бы мечом машет. Знаешь, кто хуже всего? Хуже всего дикарь белоглазый! Хряка оседлал, палкой вооружился, и ну давай круги по площади наворачивать! Проповедник!
Эдо зашелся сиплым смехом, утирая слезы.
- Точно-точно! Сам, небось, бой только в своих писаниях видал. Доспехи-то его, доспехи помнишь? Ни пятнышка! Ни царапинки!
- Чистоплюй! - авторитетно заявил Дха.
- Ры-ыцарь!
- Све-етлый!..
Эдо хотел было добавить еще какую-нибудь гадость в адрес белоглазого дикаря, который ручки марать боится, но не успел: земля под ними слегка вздрогнула. Так, как бывает, когда разномастные ноги тяжелых тел на марше ходят. То четыре копыта, то два, а то вообще темень знает, сколько.
Он осекся, притих и поспешно отполз подальше в кусты. Дха не отставал.
- Может, зверье? - шепотом спросил он товарища.
- Тш-ш! - яростно зашипел на него Эдо. - Нам с тобой не до задницы?
Скорчив скорбную мину, Дха был вынужден согласиться.
А хаотичный топот все приближался. Вот уже и веточки совсем-совсем близко трещат - хотя какой там "трещат", когда ломаются вовсю! Что там, целый полк шагает, что ли? Эдо нервно прикусил ладонь, чтобы не шибко сопеть раненым медведем, и уставился на поляну: напротив них, в дальней ее части, между деревьями показались силуэты...
Дха рядом икнул и подавился вздохом.
Раздвигая кусты, по свежей, почти что не примятой траве, вышагивали они. Огромный кентавр с клочковатой бородищей, волосатой грудью, ручищами и копытами, каждое из которых было больше, чем шлем Эдо, злобного вида сатир с тесаком на плече, волчина ростом в полтора Дха... а позади всего этого великолепия, на здоровом, диком вепре, подняв гордую голову и тщательно полируя посох с отчетливыми следами запекшейся крови в самых неожиданных местах и даже плечом не поводя от веса здоровенных ножен через всю спину, ехал белоглазый дикарь.
И вот в тот самый момент, когда Эдо и Дха собрались дружно пятиться назад по своим кустам, он вперил в них свои белые глаза. Улыбнулся так... медленно и нехорошо. Как настоящий рыцарь, чтоб ему.
- Паства моя растет, - произнес он звучным, хорошо поставленным голосом (слегка приглушенным крыльями шлема возле щек, но что поделать).
Эдо моргнул. Потом еще раз.
- А знаешь, дружище, - с воодушевлением вдруг заявил Дха, выпрямляясь во весь рост, - я тут подумал... мы с тобой служим Свету! А светлым воинам негоже прятаться по кустам. Айда!
И Эдо, помимо собственной воли повинуясь растущему в груди свету, горячо его поддержал.